Баховаддин Абулсаидович Зухурдинов

Баховаддин Абулсаидович Зухурдинов
на посту председателя Государственного комитета по делам строительства и архитектуры Республики Таджикистан (декабрь, 1992 г.)

Баховаддин Абулсаидович Зухурдинов,
лауреат Государственной премии Республики Таджикистан имени Абуабдулло Рудаки в области литературы, искусства и архитектуры, заслуженный строитель Таджикистана, почетный архитектор Таджикистана, почетный строитель Ташкента, действительный член Академии архитектуры и строительства, Инженерной Академии Республики Таджикистан, действительный член Международной академии архитектуры стран Востока, лауреат бронзовой медали ВДНХ СССР, ордена  Дружбы народов Республики Таджикистан и Почетной грамоты Президента Республики Таджикистан

Краткая хроника творческого роста Баховаддина Зухурдинова

• 30 сентября 1946 года  - родился в городе Сталинабаде (с 1961 года - Душанбе) в семье юриста Абулсаида Зухурдинова.
• 1961 год - окончил 7 классов средней школы № 10 имени С.Айни в Душанбе.
• 1966 год- с отличием закончил Душанбинское художественное училище имени Мирзорахмата Олимова (руководитель дипломной работы известный в республике художник-монументалист Асрор Аминджанов).
• 1966 по 1969 гг. – студент архитектурного отделения Таджикского политехнического института.
• 1969-1972 гг. – студент факультета промышленной архитектуры Московского архитектурного института.
• февраль 1972 года  - защита  на «отлично» дипломного проекта «Центр 21 Научно-исследовательских институтов»  (руководитель архитектор А.А.Хрусталев).
• весна 1972 года – преподаватель кафедры архитектурного проектирования Таджикского политехнического института
• 1972-1973 гг. – участие в республиканских и всесоюзных конкурсах на разработку эскизов проектов (в составе авторских коллективов и единолично):
  - города Рогуна на 15 тысяч жителей (первое место);
  - ядро центра города Душанбе (первое место);
  - въезды в город Душанбе (первое место).
• 1974 год – участие в проектирование мемориального комплекса в парке Победы на Восточных холмах с монументальной скульптурой «Родина-Мать» высотой 36 м (в 1975 году осуществлена первая очередь строительства).
• 1975 год – участие в открытом республиканском конкурсе на разработку эскиза мемориала Победы в одноименном парке на Восточных холмах (авторская группа Баховаддин Зухурдинов, Сироджиддин Зухурдинов, Л.П.Земсков (РФ), скульптор Д.Б.Рябичев (г. Москва), конструктор С.Ржевкин) (первое место и право разрабатывать рабочий проект).
• 1976 год – переход на проектную работу в ПИ «Душанбегипрогор».
• 1976 год – бракосочетание Баховаддина Зухурдинова с Дильбаром Курбановой.
• 1976-1990 гг. – работа в ПИ «Душанбегипрогор» на должностях старшего  архитектора, руководителя группы, главного архитектора проекта, главного архитектора института (1980 год).
• 1980-е годы – участие  в конкурсных разработках, например, Дома торжественных обрядов в Душанбе.
• 1980–начало 1990-х гг. - проектирование и строительство детского дома-интерната на 500 мест; проектирование и строительство общежития «Чкаловск» на 328 мест (1978-1980 гг.); проектирование и строительство городской инфекционной больницы в 7-м жилом районе г. Душанбе; проектирование и строительство летнего кинотеатра «Октябрь» в 82-м микрорайоне;  проектирование и строительство надгробного мемориала-надгробия Мирзо Турсун-Заде на Лучобском холме (на основе конкурса).
• 1980 год -повышение квалификации на факультете переподготовки специалистов Московского архитектурного института.
• 1981 год – участие в проектирование памятника «Дружбы народов перед зданием дворца Дружбы народов» в г. Ташкенте (совместно со скульптором Д.Б.Рябичевым);
• май 1982 года – вручение грамоты и звания «Почетный строитель города Ташкента» за проектирование и строительство в составе авторской группы мемориала «Дружба народов» в г. Ташкенте.
• середина 1980-х гг. – проектирование и строительство чайханы «Саодат» в г. Душанбе и вручение медали ВДНХ СССР за эту работу; проектированиеи строительство пристройки в национальном стилистике к чайхане «Рохат»;
• 1987 год – проектирование и строительство чайханы в городе-побратиме Клагенфурт (Австрия) и культурного центра «Душанбе-Клагенфурт» в г. Душанбе;
• 1987-1989 гг. – проектирование и строительство высокомеханизированного предприятия по выпечке национальных лепешек с центром национальных ремесел на улице им. Ч.Путовского (сейчас имени И.Сомони) в районе крытого рынка «Баракат» (сейчас на этом месте Национальный музей).
• 1987 год – проектирование музея археологии и этнографии в г. Душанбе.
• 1989 год – проектирование комплекса зданий Союза театральных деятелей в Душанбе.
• 1995 год – концептуальное проектирование комплекс правительственных учреждений в центральной части Душанбе (на оси Восток-Запад - от площади Дусти).
• 1998-1999 гг. – проектирование и строительство архитектурно-скульптурного комплекса, посвященный 1100-летию государства Саманидов на главной площади столицы таджикского государства.
• 1990 год - главный архитектор Душанбе, заместитель председателя Госстроя Таджикской ССР.
• 1992-2003 гг. — председатель Государственного комитета по делам строительства и архитектуры (Госстрой Таджикистана).
• 2003 год - заместитель председателя Национального исполнительного Комитета по населённым пунктам (Хабитат).
• 2003-2005 гг. – директор департамента архитектуры и строительства, заместитель председателя Госстроя Таджикистана.
• 2005 год — создание Академии архитектуры и строительства Республики Таджикистан и избрание  президентом этой республиканской общественной организации.
• 2006 г. – по настоящее время – проектирование и строительство Дворца нации; административно-делового центра Душанбе-Плаза;парка «Пойтахт-80» с амфитеатром на 3000 мест (на конкурсной основе); монументального комплекса, посвященного 2700-летию города Куляба (на конкурсной основе); жилого комплекса«Пойтахт-80»; и др.

Лучше всего о творческом росте Б.А.Зухурдинова в наиболее ответственный период его творчества можно уяснить из книги, посвященной ему . В связи с этим приведем дословный текст второй главы этой книги, озаглавленной «В поисках утраченных гармоний». 

ГЛАВА ВТОРАЯ
В ПОИСКАХ УТРАЧЕННЫХ ГАРМОНИИ

Уяснение вопросов преемственности традиций в архитектуре Таджикистана показало, что становлению творческой личности Б. Зухурдинова способствовало множество факторов: традиции таджикской семьи, среда (искусственная, городская, природная), талантливые и опытные педагоги в художественном училище и архитектурном институте и многое другое. Однако полное раскрытие таланта архитектора осуществлялось в стенах проектного института «Душанбегипрогор», куда он переходит работать в 1976 году. Именно здесь он осознал свое призвание, почувствовал радость творчества.

Еще обучаясь в художественном училище, Б. Зухурдинов стремится глубже учить архитектуру Душанбе, своеобразные пейзажи городской застройки и его пригорода -Варзобского и Рамитского ущелий, а также Хисорской долины. Может, поэтому ему в душу запали стихи великого поэта современности МирзоТурсун-Заде, которые он постоянно повторяет и которые, возможно, дали лейтмотивом всей творческой жизни Баховаддина:

«О город мой, прекрасный город-сад,
 В тебе поет душа Таджикистана!».

Ему также близки прекрасные стихи БокиРахим-Зода, где страстно воспевается этот прекрасный город, вдохновляющий на большие душевные порывы: 

«Я долину Гиссара открою тебе,    
В сердце этой долины цветет Душанбе!».

Судьба сурово обошлась с молодым, и вместе с тем древним городом. Он не сохранил памятники глубокой старины, которые придали бы городской среде специфическую особенность и неповторимый восточный силуэт. С одной стороны, это было большой потерей, ибо перед зодчими появляласьпроблема использования традиций прошлого, проблема исторического города со всеми вытекающими отсюда последствиями. С другой стороны, проектирование для относительно нового города открывало путь к поискам новых архитектурных решений, где не ставиться задача связи времен или «цитирования» традиционных образов прошлого. Именно здесь сказались активный характер Б.Зухурдинова и его бескомпромиссный дух поиска нового в формировании облика родного города. Однако еще в начальный период проектной деятельности он почувствовал, что одного его умения творить новое недостаточно. Надо углубиться в историю культуры своей родины, в историю Душанбе, где есть возможность найти источники вдохновения.

Итогом многих раздумий и анализа архитектурного творчества для Баховадина Зухурдинова стали твердо освоенные принципы. О них лучше всего сказать его же словами: «Архитектор должен использовать все возможности, чтобы выразить себя, а выразить себя он может только через возможность иметь свою манеру, свой прочерк, причем это не в сухом механическом понимании. Свой почерк, своя манера у архитектора должны быть живыми, трепещущими, при которых можно донести состояние своей души до зрителя или потребителя архитектуры… Человек сложен противоречиями, он безграничен и выразить эту задачу можно только напряженным трудом сознания, талантом и  мастерством. Такое понимание сущности я попытался вложить в проект мемориала в нагорном парке Победы в г. Душанбе...».

К этим словам, дышащим не философствованием или абстракцией, но нап-ряженным трудом, выкристаллизовавшим его талант и мастерство, просто нечего добавить.

Перейдя работать в Душанбегипрогор, Баховаддин Зухурдинов уже имел программу-минимум, а именно, в каком ключе должны быть его первые самостоятельные произведения. Эта очень важная черта характера Баховаддина, ибо без веры в свои силы и без уяснения своей цели, пусть это будет честолюбие (без честолюбия, я думаю, нет прогресса в творчестве любого человека), очень трудно начинать на новом месте.

Правда, проектная практика имеет свои особенности, где необходимо подчиняться жестким требованиям реального проектирования. Однако он был подготовлен всеми, пусть не продолжительными, предшествующими годами к суровой правде действительности. Баховаддин Зухурдинов не боялся трудной работы, жаждал применить свои силы и способности в интересных и крупных делах.

В Душанбегипрогоре работал молодой активный коллектив, в основном, вы-пускники местной архитектурной школы. В это время проектный институт уже разрабатывал крупные градостроительные комплексы (например, проект корректировки генерального плана Душанбе до 2005 года), отдельные уникальные здания и сооружения, жилые дома и др.Поэтому Б. Зухурдинов, работавший здесь до сих пор по совместительству руководителем группы, быстро слился со знакомым коллективом института и уже через два года выделился как ведущий талантливый архитектор.

Переход в ПИ «Душанбегипрогор» осуществился как-то незаметно и в первое время он продолжал разрабатывать проект монумента «Родина-мать» для мемориального комплекса в Нагорном парке Душанбе.Дополнительно Баховаддину поручили разработать индивидуальный проект здания НИИ почвоведения, с которым он быстро справился. Затем он взялся за проектирование дома-интерната на 500 мест на севере Душанбе, амфитеатра на 3000 мест в парке Победы (по просьбе руководителя города) и многих других объектов, которые сейчас украшают столицу республики.

Укреплялась творческая дружба с Д. Б. Рябичевым, с которым Б. Зухурдинов часто встречался во время командировок в Москву по вопросу проектирования монумента. Объединяющей нитью этих двух несомненно талантливых специалистов, стало духовное единство, которое проявилось во время первой совместной работы над открытым конкурсом. Дмитрий Борисович также, как и Баховаддин, отличался большой трудоспособностью и целеустремленностью в достижении поставленной цели. Поэтому не удивительно, что приезжая в Москву в очередную командировку, Баховаддин сутками не выходил из творческой скульптурной мастерской Д.Б. Рябичева, разрабатывая все новые варианты монумента, апробируя его в макете и рисунках. Здесь, в творческой мастерской, Баховаддин буквально забывал о времени: не каждый способен на такую самоотверженную работу, наградой зaкоторую было моральное удовлетворение от совместной деятельности, радость от удачного варианта.
В последующем уже вся семья Д.Б. Рябичева полюбила Баховаддина, тем более что жена Дмитрия Борисовича В.И. Рябичева работала искусствоведом в Союзе художников СССР и опекала особенно ревностно молодых художников из республик Средней Азии. Сын Рябичева учился на одном из отделений Высшего художественно-промышленного училища, то есть вся семья Дмитрия Борисовича была творческой и, конечно, с ними было легко общаться, здесь всегда все разговоры вращались вокруг архитектурно-художественных проблем.

В проектном институте Баховаддин Зухурдинов продолжал участвовать во всех объявляемых конкурсах и не раз выходил победителем в них. Причем, большинство объектов, которые поручались Б. Зухурдинову, попадали к нему методом конкурсного отбора, т.е. объект надо было завоевать в нелегком соперничестве с другими молодыми талантливыми архитекторами.

После нескольких удачно запроектированных объектов Б. Зухурдинова назначают главным архитектором проектов, а в 1980 году — главным архитектором Душанбегипрогора. По сути дела он становится «дирижером» целого молодого коллектива зодчих. Под непосредственным руководством Баховаддина Зухурдинова в проектной группе работали архитекторы Зафар Юсупов, Валентин Щербинин, позже подключился Борис Абдурахманов. Все они были выпускниками местной архитектурной школы, хорошо знали друг друга. Поэтому творческая дружба, между ними продолжается и по сей день.

Несмотря на административный пост главного архитектора института, Б.А. Зухурдинов не засиживался в кабинете и его можно было найти в мастерской или на стройплощадке, где он вникал в чисто производственные вопросы. Он решил вновь вернуть высокий древний престиж зодчего как главного строителя (греческое «архитектон» означает «главный мастер строительного ремесла»), которому есть дело до всего: начиная от первых линий будущего проекта здания до монтажа дверных ручек или оконных переплетов. Хотя при нынешнем развитии техники и технологии строительного производства невозможно, да и не обязательно быть универсальным специалистом. Мне импонирует эта черта характера зодчего-проектировщика, чем-то напоминая средневекового мемора-мухандиса (вспомним героя книги Мирмухсина “Зодчий”!).

Б. Зухурдинов не любил и не любит искать легкие пути в выборе объектов для проектирования. Ему близки принципы здорового соперничества, где побеждает не протекционизм или изворотливость, а истинный талант, способный убедить и соперника своим мастерством и качеством архитектурного проекта. Поэтому он старается в первую очередь принимать участие в конкурсных разработках, которые становятся привычным явлением в архитектуре 80-х годов. Уже в одном из своих первых проектов (Дом торжественных обрядов в г. Душанбе) Б. Зухурдинов пытался найти близкое традиционным образам здание.

Проект был выполнен из двух вариантов как по объемно-планировочному решению, так и по местоположению в городской среде. На мой взгляд, наиболее интересен второй вариант, запроектированный в центральной части Душанбе в районе сквера летнего зеленого театра на пересечении улиц им. Турдыева и Орджоникидзе. Дом торжественных обрядов (ДТО) представляет собой квадратный в плане объем. Учитывая довольно разнообразную по конфигурации и архитектурным стилям окружающую участок застройку (таджикский драмтеатр им. А.Лахути, летний театр и др.) автор предложил объем, облеченный внешне в простую геометрическую форму.

Внутренняя структура ДТО имеет свободные и пластичные решения с перетекающими пространствами, чему способствует разумная планировка. Система террас и лестниц придают зданию строго торжественный вид, соответствующий его назначению. Вход в здание начинается с каскада главных лестниц и обозначен высоким и торжественным порталом. На втором, основном, уровне происходит разделение основного потока посетителе на три направления: левую, правую и центрально-осевую части.

В правой части размещается вход в банкетную зону, в состав которой входит ряд обеденных залов различной вместимости. Среди них основное место занимает зал торжественных обедов на 120 посадочных мест. Зал решен в два света. По третьему уровню в зал торжественных обедов выходят антресоли, одна из которых является продолжением уровня летнего национального зала. Это создаёт возможность психологического совмещения пространств двух залов и зрительного расширения зала торжественных обедов.

В левой части размещается вход в условно названную официальную зону (административные помещения, зал торжественных церемоний, просмотровой зал, зал истории Таджикистана и др.). Зал истории состоит из двух отделов: отдел истории Таджикистана досоветского периода и отдел современного Таджикистана.

Прямо по направлению главного входа расположена прогулочная терраса со сво-еобразным внутренним двориком. На этой террасе предусматриваются цветники, зеленые насаждения по принципу «висячих садов» (вспомним легендарное чудо света — «висячие сады» Семирамиды). Внизу, на уровне земли, во внутреннее пространство ДТО вводится зеркало воды, которое через проем в прогулочной террасе хорошо просматривается и способствует созданию необходимого благоприятного микроклимата.

По первому уровню размещаются складские помещения производственного назначения и обслуживающего персонала. Связь официальной части с банкетной осуществляется по третьему уровню через закрытую галерею. Определенная конфигурация и размещение стеновых проемов позволяет создать интересные овето-теневые эффекты. Внутреннее пространство ДТО органически связано с зеленой зоной окружающего сквера.
Во внутренней и внешней отделке здания используются гранит, мрамор, декоративный высококачественный бетон. Строгая отделка интерьеров с включением ярких цветовых пятен в залах и основных помещениях будет способствовать созданию праздничной и торжественной обстановки.

Фасад оснащается эффективной стационарной солнцезащитой с определенным геометрическим рисунком, создающим впечатление полупрозрачных экранов, которые монтируются из элементов, выполняемых по методу «ударной технологии». И в заключение следует сказать о конструктивной схеме сооружения, основанной на же-лезобетонном связевом каркасе с заполнением эффективным кирпичом с небольшими участками монолитного железобетона.

В целом, анализ архитектуры ДТО и архитектурно-планировочных приемов пока-зывает приверженность Б. Зухурдинова и его соавторов на первом этапе проектной деятельности общему направлению, характеризующемуся поиском композиционных возможностей архитектуры, робкими попытками привнесения в архитектуру общес-твенных зданий прогрессивных традиций прошлого, которые более всего относятся к региональной общности форм и приемов (перетекающее пространство внутреннего двора, введение водоемов, зелени, солнцезащитных устройств и т. п.). Эти принципы в середине 70-х годов стали широко использовать как в городе Душанбе, так и в других городах республики. Однако Б. Зухурдинов, несмотря на давление устоявшегося направления в архитектуре Таджикистана 70-х годов, попытался отойти от стереотипа, стандарта и привнести новую струю в архитектуру ДТО. В частности, новым было усложнение принципа перетекающих пространств в центральной части здания, где прогулочные террасы с системой «висячих садов» в сочетании с водной гладью бассейна создавали психологическую параллель с горным террасным жилищем в народном зодчестве Таджикистана .
Здесь давало о себе знать подсознательное стремление автора приблизиться к образу жизни таджиков, найти точки соприкосновения с традициями через внутренний мир таджика, который постоянно был объектом анализа Баховаддина как художника.
Но, повторяю, эти ассоциации еще не были до конца осознаны и осмыслены.

На рубеже 80-х годов Б. Зухурдинов берется за проектирование чрезвычайно сложного объекта — детского дома-интерната на 500 мест в пригороде Душанбе. Сложность темы связана с социальным назначением объекта и определяется не столько расширенным составом помещений и служб, сколько ориентацией интерната на проживание детей-инвалидов.

Одной из проблем проектирования подобных типов сооружений в рассматриваемый период была ограниченность возможностей проектировщиков, которые в условиях жесткой регламентации обязаны были подчиняться конвейеру типового индустриального производства, где все попытки проявления творческой индивидуальности сводились на нет.

Надо отдать должное смелости Б. Зухурдинова взяться за столь не престижный объект. Начиная с первых дней работы над этим объектом, перед глазами Баховаддина Зухурдинова были дети-инвалиды, которых судьба обделила многими радостями жизни. Может, поэтому в детском доме-интернате на 500 мест при всех негативных качествах советского строительного производства (сборные железобетонные конструкции серии ИИС-04) автору удалось создать удивительно гармоничный ансамбль построек, где главным содержанием стало создание необходимого психологического микроклимата для детей-инвалидов.

Дом-интернат расположен на севере Душанбе (местность Чорбог), на участке с сильно выраженным рельефом, который способствовал применению здесь подпорных стенок, лестниц со специальными пандусами для самостоятельного продвижения детей-инвалидов, детских и спортивных площадок на разных уровнях с озелененными участками для отдыха или труда. Комплекс состоит из двухэтажного учебно-административного корпуса, по обе стороны которого расположены по два балкона двухэтажных спальных корпусов и хозяйственных построек обслуживания.

При проектировании дома-интерната были учтены все особенности детей- инвалидов, их потребности, пристрастия, привычки и индивидуальные качества. Поэтому все корпуса (размеры по осям 40,8x40,8 м), помимо внутренних двориков, соединены между собой теплыми удобными переходами. Корпус общественного назначения и обслуживания состоит из одноэтажного и двухэтажного блока с внутренними двориками (размеры блоков 24x32 м). В спальных корпусах имеются отдельные групповые комнаты для девочек и мальчиков, учебные помещения, общие санитарные узлы с кабинами личной гигиены девочек и ванными комнатами.

Своеобразный благоприятный психологический микроклимат создает архитектура фасадов и интерьеров дома-интерната. Этому способствуют пластичные формы декоративных солнцезащитных устройств-панелей, где в их криволинейных очертаниях угадывается местное своеобразие. Смелое противопоставление четких прямоугольных пластин блоков с внутренними двориками со свободной вертикальной планировкой участка со сложным рельефом, а также суровыми громадами вершин Хисорского хребта, являющихся фоном для всего комплекса, позволило мастерски преодолеть монотонность облика единообразных блоков. Подпорные стенки из природного камня с вкраплениями зеленых насаждений усилили неадекватность восприятия комплекса как снаружи, так и внутри его. Все это сделано с ориентировкой на детское восприятие архитектуры, отдельных деталей благоустройства, малых архитектурных форм, цвета и др.

В целом, это сложное многофункциональное сооружение явилось новым словом, новаторским успехом молодого зодчего и поэтому заслуживает пристального внимания не только профессионалов-архитекторов, но и психологов-педагогов, врачей. И они должны сделать единственный вывод — архитектура не только создает условия для жизни, но и воспитывает, лечит, учит доброте и любви к ближнему. Это особенно важно для детей, которые обделены природой и судьбой. Следует сказать, что объект строился очень долго и был завершен в 1991 году. Однако он проектировался в 1978 году, когда Б. Зухурдинов не был свободен от стереотипа архитектурного направления конца 70-х годов. И только активный внутренний протест против засилья устоявшихся принципов проектирования позволил ему искать и находить пути их преодоления. Эта попытка проглядывается в облике школы-интерната в Чорбоге. 

Важным этапом в становлении мастера архитектуры явилось проектирование и строительство общежития «Чкаловск» на 328 мест в 1978-1980 г. г. (проект Б. Зухурдинова с участием В. Пацука) по ул. Маяковского в г. Душанбе.
Здание состоит из 4-этажных спальных корпусов, связанных между собой Г- образным одноэтажным объектом, состоящим из двух блоков, где размещены вестибюль, буфет, служба бытовых услуг.

Спальные корпуса, прямоугольные в плане, имеют на каждом этаже холл, 10 жилых комнат на 2 спальных места каждая и общую кухню. Жилые комнаты рассредоточены на группы из 5 жилых помещений с самостоятельными санузлами, душевыми, постирочными и кладовыми. Жилые комнаты имеют выход на изолированные балконы. Конструктивно общежитие выполнено из кирпича со сборными железобетонными плитами перекрытия и гипсобетонными перегородками.
В целом архитектурно-планировочное и конструктивное решение общежития соответствует общей стилистике архитектуры 70-х годов, однако здесь есть свои нюансы. Казалось бы, налицо типовое решение общежития, предназначенное для многократного повторения и отсюда заранее обреченного на потерю индивидуальности: что было характерным явлением в практике строительства в Таджикистане в рассматриваемый период.

Поэтому перед Б. Зухурдиновым стояла весьма сложная задача — при всей ориентации на создание типового здания из строго определенных строительных материалов и изделий попытаться спроектировать своеобразный облик общежития, достойный столичного города.

Надо признать, он справился с этой задачей. Минимальными архитектурно-планировочными и объемно-композиционными средствами ему удалось создать довольно пластичный и выразительный образ здания, выгодно отличавшегося среди безликих серых общежитий, выстроенных в ряде микрорайонов Душанбе. Этому своеобразию способствовали, во-первых, необычная блокировка корпусов, создающая уравновешенную объемную композицию, где пластичная разработка симметричного одноэтажного объема создавала контраст четырехэтажным параллелепипедом с сотообразными балконами. Для исключения монотонности в облике фасадов спальных корпусов автор при помощи различной конфигурации разделительных перегородок балконов создал игру света и тени, которая особо оттеняла ритмику солнцезащитных ребер на фасадах Г-образного блока.

Вот так, казалось бы, несущественными штрихами архитектурной композиции перед горожанами правобережья Душанбе предстал запоминающийся облик здания общежития. Я пишу «казалось бы», так как за описанным решением стоит тонкое понимание вопросов объемно-пространственной композиции, чувство меры в разработке деталей фасада, что позволило избежать многотемности и излишней изощренности в архитектуре.

Но следует напомнить, что конец 70-х годов для Баховаддина Зухурдинова был временем становления и возмужания как мастера архитектуры. Требовать от него в период диктата индустриализации строительства активного плодотворного поиска национального своеобразия было бы нелогично, хотя в его манере работать с архитектурными формами и деталями можно усмотреть истоки местного зодчества. К сожалению, низкое качество возведения общежития и его тиражирование намного снизили остроту новизны восприятия этого неординарного сооружения.

С этим Баховаддин Зухурдинов вновь столкнулся при проектировании другого объекта — городской инфекционной больницы в 7-м жилом районе г. Душанбе  (архитекторы Б. Зухурдинов, В. Щербинин, С. Киселица, конец 70-х — начало 80-х годов) . Здесь также авторы столкнулись со строгой регламентированной системой проектирования больниц, где весьма сложно было отойти от конструктивного каркаса ИИС-04 и номенклатуры сборных элементов. Роль архитектора в этих условиях сводилась к правильной функциональной организации больницы: немного свободы в трактовке солнцезащитных элементов на фасадах, да еще меньше свободы при организации благоустройства территории. Только благодаря неутомимому бескомпромиссному характеру главного архитектора проекта сложная задача проектирования больничного комплекса была достойно выполнена.

Необычность трактовки последнего заметна уже в его объемно-пространственной композиции. Комплекс организован в виде двух шестигранных колец на 3-этажных блоках, объединенных соединительными прямоугольными пластинами входных корпусов. В углах шестигранников устроены шестигранные башнеобразные объемы, отдаленно ассоциирующиеся со средневековыми башнями-донжонами. Это, по сути дела, первый опыт поиска древних местных прототипов. Мало кто до Баховаддина Зухурдинова при поиске архитектурной композиции здания и его образа обращал взоры в прошлое. Да и не многим было известно о средневековых бемористанах (беморхона, доралшифо) Герата и Самарканда, в строительстве которых, например, непосредственное участие принимал поэт Востока Алишер Навои, будучи визирем при дворе султана Хусейна Байкары в XV веке .

Уже в VIII-XV веках бемористаны-госпитали имели замкнутый дворовой облик с оборонительными башнями на углах, с галереями по второму этажу со стороны двора, связанными с худжрами-кельями. В этих госпиталях были ме¬четь, школа медиков, аптека и многие другие службы. Именно отсюда истоки архитектурного замысла Баховаддина Зухурдинова, близко ознакомившегося с наследием прошлого в предпроектный период, отсюда угловые башенные объ¬емы, внутренние дворовые галереи, тщательность проработки вертикальной планировки, устройство зеленого сада, бассейны и многое другое. Но, повторяю, это были пока еще робкие попытки ассоциативно-образного прочтения древнего прототипа, который можно обнаружить только при глубоком проник¬новении в творческий почерк архитектора. Более смелое и активное обраще¬ние в истоки национального зодчества начинается чуть позже, когда Баховаддин Зухурдинов полностью освоил композиционные качества местных строительных материалов.

На более высокую ступень мастерства поднялся Б. Зухурдинов при проекти¬ровании летнего кинотеатра «Октябрь» в 82 микрорайоне г. Душанбе, который был возведен в начале 80-х годов (автор Б. Зухурдинов при участии Э. Макарской, ПИ «Душанбегипрогор»). Если при проектировании общежития «Чкаловск» Б. Зухурдинов показал отличное владение приемами архитектурной компози¬ции при ограниченных возможностях выбора архитектуры, то при проектирова¬нии кинотеатра он уже мастерски оперировал объемной формой для создания яркого, эмоционального образа.

Никто еще в республике даже не попытался найти нечто своеобразное в облике летнего кинотеатра, где, в принципе, нет ярко выраженных форм. Боль¬шинство  архитекторов ограничивалось созданием производственного объема с кинопроекционной и портала с экраном, объединенных ограждающей зритель¬ские места стенкой-ширмой (например, кинотеатр «1-й Советский» в районе аэропорта, «Ташкент» и др.). Зухурдинов доказал, что образ летнего кинотеат¬ра может быть запоминающимся и архитектурно-выразительным.

Объемно-пространственная и планировочная композиции кинотеатра нео¬бычны. Во-первых, здание расположено на наклонной площадке вдоль улицыБ. Гафурова по направлению север-юг. Во-вторых, зрительские места распо¬ложены на платформе, приподнятой относительно уровня земли на железобетон¬ных колоннах. Ритмично расставленные наклонные ребра вдоль зрительной платформы подчеркивают замкнутость открытого сверху зала, приподнятого относительно уровня земли на железобетонных колоннах. Помимо этого, ребра со светильниками на вершинах гармонируют с двухуровневой производствен¬ной частью, где на первом этаже находятся билетные кассы кинотеатра. По от¬крытой двухмаршевой лестнице с вертикальной глухой стенкой можно попасть на открытую площадку, огражденную парапетом, откуда вход в кинопроекционную часть. Подвесные панели со скошенными гранями создают на углах глухо¬го четырехгранного объема подобие «крыльев», которые композиционно продолжают ритм наклонных ребер зрительной платформы. При помощи вве¬дения цветовых контрастов (белого и темного) на горизонтальных и вертикаль¬ных частях кинотеатра усиливается динамичность образа архитектурного сооружения, где открытые лестницы, высокий прямоугольный портал с экра¬ном в портальной нише, светильники на вертикальных ребрах зрительской платформы, лестницы, соединяющие разные уровни земли и малые архитектурные формы создают своеобразную эксцентричность композиции. Именно эта эксцентричность и чрезвычайная динамичность придают всему сооружению запоминающийся облик. Только благодаря отдаленности от массовой однообразной застройки (она просто «задавила» бы здание) кинотеатр воспринимается цельно и не констрастирует с окружающей архитектурной средой.

Здание просматривается с оживленной улицы им. Б. Гафурова и издали приковывает к себе взгляд зрителя. Весьма эффективно воспринимается кино¬театр в ночное время, когда светильники высвечивают отдельные архитектур¬ные элементы здания и создают причудливые зрительные эффекты: усиливающиеся контрастными цветовыми пятнами. В общий образный строй вплетается со вкусом выполненная объемная надпись «Октябрь».

Сказать, что архитектура кинотеатра несет в себе национальное своеобра¬зие, нельзя. Да это и не требуется, так как сам тип сооружения не имеет про¬тотипа в историческом прошлом Таджикистана, да и современная архитектура микрорайона не способствует восприятию архитектуры здания с традиционны¬ми элементами и формами. И все-таки, здание при всех его современных фор¬мах воспринимается своеобразно и не оставляет равнодушным зрителя.

Подлинное осознание национальных корней зодчества, а также окончатель¬ное формирование творческой личности мастера приходит к Баховаддину Зухурдинову в середине 80-х годов, после десятилетнего начального этапа проектной созидательной деятельности. Наиболее ярким примером сказанного является не крупный архитектурный комплекс или отдельный объект, а конкур¬сный проект создания надгробного мемориала-мавзолея над могилой выдаю-щегося классика современной таджикской поэзии: народного поэта Таджикистана, крупного общественного и политического деятеля, академика МирзоТурсун-Заде (1911-1977 гг.).

Москва. Б.А.Зухурдинов в мастерской Д.Б.Рябичева.

Недолог вначале был путь создания этого необычного по архитектурному облику сооружения и он начался с открытого республиканского конкурса, объявленного Министерством культуры совместно с Душанбинским горисполкомом и Союзом художников Таджикистана. Компетентное жюри из нескольких представленных проектов отдало предпочтение авторскому коллективу под девизом «Вечность». После раскрытия конвертов узнали имена авторов: архитектор Б. Зухурдинов, скульптор Д. Рябичев. Этому коллективу и дано было право дальнейшей разработки проекта и осуществления его в натуре. Однако через некоторое время решили объявить новый конкурс, мотивируя тем, что появились иные задачи в решении образа. Для авторов проектируемого объекта это было равносильно крушению многих надежд и идей. Но надо было и это выдержать и даже сделать больше — принять участие в новом закрытом конкурсе, чтобы вновь оказаться первыми среди равных. Опять же здесь сыграла роль неординарность подхода авторов анонимного конкурса к идее увековечивания образа народного поэта Таджикистана. Это скорее было не сооружение мемориального назначения, а архитектурно-скульптурный памятник, где более  всего имело значение художественно-композиционное видение образа.    

После конкурса вновь были начаты проектные работы. Времени оставалось чрезвычайно мало, поэтому строительство началось, как говорится, с листа. Часто приходилось менять чертежи, возникали сомнения, споры, иногда давались прямые указания сверху, как строить. Б. Зухурдинов вспоминает эпизод, когда его вызвали в ЦК КП Таджикистана и предложили уменьшить высоту мавзолея, которая по проекту была 13,5 м. Предложили сделать 6-7 м и на вопрос Б. Зухурдинова, с чем это связано, ему ответили: высота мавзолея С. Айни не более 4-5 метров, а ведь Мирзо Турсун-Заде был учеником С. Айни и люди не поймут?!    

Параллельно шла работа над вариантами эскизов бюста поэта, что требовало неоднократного приезда в г. Душанбе Д. Б. Рябичева. А по поводу высоты самого памятника-мавзолея авторы решили не спорить со «знатоками архитектуры», но проект не менять, поставив «верха» перед фактом после монтажа пилонов.

Бюст поэта изготовлялся в Москве и поэтому Б. Зухурдинову самому часто приходилось летать в этот город для согласования масштаба, пропорций, определения облика постамента, на который должен был быть установлен бюст. 
Не меньше забот было и на стройплощадке, где благоустройство территории требовало постоянного присутствия автора проекта, чтобы проконтролировать монтаж гранитных ступеней, лестничных маршей и бордюров из монолитного железобетона, проведать группу художников и бригаду каменщиков, которые работали над оформлением мавзолея, одновременно покрывая резьбой поверхность мраморных плит. Камень везли из России, здесь же резали на блоки и вывозили на стройплощадку, где велся монтаж прямо «с колес». Таким образом, прямо на глазах поднимались пилоны, облицованные белымрезным мрамором.    

Одним из изменений проекта была замена венчающего купола из железобетона на алюминиевые конструкции, изготовленные на заводе «Ремстройдормаш». Монтаж этих конструкций требовал ювелирной работы, ибо отдельныеконструктивные элементы из алюминия создавали ажурный геометрический орнамент, хорошо просматривающийся как изнутри, так и снаружи.    

Бюст Мирзо Турсун-Заде привезли из Москвы за месяц до окончания строительства и привез его сам Дмитрий Борисович, который должен был и смонтировать на месте, доработать детали, сделать подгонку, проследить за установкой постамента, надгробной плиты и многое другое.

И вот настал долгожданный день открытия мавзолея, приуроченный к 70-летию со дня рождения поэта. Мероприятие по открытию памятника получилоширокую мировую огласку и резонанс, тем более, что оно проводилось при непосредственном участии Организации объединенных наций. Гости и специалисты высоко оценили памятник и отметили высокий профессиональный уровень авторов проекта. Что же представляет собой памятник?    

Надгробный памятник расположен на возвышенности над горной речкой Лучоб, сливающейся с речкой Варзоб южнее территории Института физической культуры. Это одна из самых видимых точек Душанбе, откуда город предстает во всей красе.
На формирование архитектурно-скульптурной композиции ансамбля (о том,что это ансамбль, говорят открытая многоступенчатая лестница, бассейны,площадки, зеленые газоны, малые архитектурные формы и др.) оказала большое влияние окружающая среда, воспетая самим Мирзо Турсун-Заде: отсюда,с верхней площадки, сейчас хорошо просматриваются бывшая ВДНХ Таджикистана, окруженная пышной зеленью парка; новый комплекс госуниверситета с геометрическими формами гуманитарных факультетов, эстакадой, проходящей над каменистым руслом Лучоба, зеленые массивы республиканского стадиона и другие точки города.

От улицы Карамова на пересечении дороги, ведущей в поселок Лучоб, предусмотрена неширокая дорога, ведущая к распределительной площадке у подножия холма с водоемами, скамейками для отдыха. С левой стороны от оси    площадки устроена дорога наверх, к автостоянкам и в парковую зону, с правой    стороны - пандус, связывающий дороги на разных уровнях. В центре распределительной площадки расположена главная лестница со смотровыми площадками и газонами, ведущая к надгробию Мирзо Турсун-Заде. В северной части от памятника предусмотрена парковая зона с декоративными дорожками, скамейками для отдыха, питьевыми фонтанчиками, осветительными лампами и другими архитектурными формами.
Не сразу памятник раскрывается перед взором зрителя, пришедшего сюда поклониться праху великого таджикского поэта. Он как бы появляется постепенно, по мере подъема по лестнице.

Сама архитектурно-художественная композиция «Надгробия» представляет собой три раскрытые книги-пилоны, облицованные светлым мрамором, подчеркивающим чистоту помыслов поэта и гражданина. Центральный пилон имеет высоту 13,5 м, а два боковых — по 12 м с арочными вырезами-проемами. Внутренний диаметр «Надгробия» равен 5,5 метра, где у центрального пилона установлена плита-кенотаф с бюстом поэта. Всю эту пластичную композицию венчает символический металлический ажурный купол стрельчатого очертания. Символичность купола проявляется, прежде всего, в значении вечности (отсюда и девиз конкурсного проекта «Вечность») древнего Востока. Помимо этого, купол — символ нашей республики с ее богатым архитектурным наследием, в котором непременным атрибутом являлись арки, своды и купола.

Поверхность пилона снаружи и внутри облицована белым мрамором с орна-ментальной резьбой по мотивам таджикского народного декоративно-прикладного искусства. Благородный белый цвет мрамора, которым так богата земля Таджикистана, в сочетании с пластичными формами арочных проемов и небольших медных консолей из зооморфных образов деревянного зодчества средневековья, освещаемые в течение дня яркими лучами солнца сквозь изящные нервюры купола, придали всему сооружению необычайную величественность, навевающую чувство легкой грусти и, вместе с тем, восхищения талантом любимого поэта, мысли и стихи которого всегда были чисты, светлы и обращены к будущему.

Применение традиционных форм восточного зодчества и декоративного искусства — купола, стрельчатых арок, национальных консолей причудливого очертания, резьбы по камню — придали мавзолею яркую местную специфику, подчеркнув творческую индивидуальность его автора, обращающегося к истокам народной мудрости и черпающего вдохновение в произведениях Мирзо Турсун-Заде. Сочетание яркой эмоциональной формы мавзолея с классическими приемами организации восточной парковой архитектуры XIV-XV веков типа «Чорбог» подчеркивали неразрывность творчества народного поэта с историей Таджикистана.

Мне уже приходилось отмечать выше, что данный проект для Баховадцина Зухурдинова оказался важным моментом в его творчестве. Именно в середине 80-х годов к нему пришли не только зрелость и мастерство, но и понимание основ архитектуры, ее истоков. Позже сам Баховаддин Зухурдинов признался мне, что именно в 1980-85 гг. он по-настоящему осознал понятие полезного и бесполезного в архитектуре. «Полезное и бесполезное в архитектуре — это основа основ, — говорит он, — думаю, что тот, кто овладел ими, владеет и тайной архитектурного искусства. Сочетание этих двух слов — это основа ритма». Что же, после серии удачно выполненных проектов он имеет право на такое утверждение, тем более, что архитектура Баховадцина всегда являлась фантазией конкретной и материальной. Именно в этих парадоксах и весь Баховаддин, здесь надо искать корни оригинальности его творчества и неординарности мышления, стремление увидеть в обыденном необычное, в народных традициях — национальное в архитектуре.

И еще одно утверждение Баховадцина: «Настоящая фантазия не бывает без импровизации. В архитектуре «импровизация» — это моя стихия». Не хочется сейчас подвергать анализу его откровения, не всем они понятны. Чтобы понять Баховадцина Зухурдинова, надо понять его стиль, взглянуть на вещи его глазами, и иметь представление о «кухне» его творческой мастерской.

И то, что я пыталась раскрыть эту «кухню» извне, — это еще не феномен Баховаддина. Думаю, что понять его невозможно никогда, так как он импульсивен, непредугадываем. И это хорошо видно по его рисункам, макетам, перспективным чертежам, по его пристрастию к цветовым оттенкам, сочетаниям, где с трудом угадывается какое-либо закономерное начало. Интересно сравнить два объекта: это здание лепешечной близ рынка «Баракат» и открытый летний кинотеатр «Октябрь». Здесь приведены два противоположных состояния автора — статичность с понятной симметрией композиции и экспрессивностью. Вот таков и сам Баховаддин во всем его противоречии и непредугадываемости. Не будь такого характера, не было бы и феномена Баховаддина. Так я поняла его в процессе ознакомления с его творчеством, проникновения в «кухню» мастерства. Возможно, мое понимание не совсем верно. Как говорится, время рассудит.

Рассмотренные объекты, запроектированные Б. Зухурдиновым в качестве главного архитектора или автора проекта, быстро выдвинули его как талантливого зодчего с большим будущим. Поэтому в 1980 году его направляют на учебу в Московский архитектурный институт, на факультет переподготовки специалистов по новым перспективным направлениям архитектуры и градостроительства. Здесь он в среде родного вуза вновь окунается в атмосферу творчества известных педагогов, но уже в качестве полноправного коллеги и с большим проектным багажом, автора высоко оцененного выпускного проекта по градостроительству.

Москва. Встреча Б.А.Зухурдинова с сыном Д.Б.Рябичева в его мастерской. 

Это был период не только повышения квалификации, но и новая встреча со своим старшим другом Д.Б. Рябичевым. Ведь именно на конец 1980 и начало 1981 гг. приходится период наиболее активной разработки мемориального комплекса «Родина-мать», когда нужна была тесная работа со скульптором. Поэтому практически все свое свободное время от учебы в МАрхИ Баховаддин проводит в мастерской Дмитрия Борисовича, чтобы переосмыслить одну из самых ответственных частей комплекса — Пантеона Славы.

Эта работа впоследствии становится темой выпускной дипломной работы Б. Зухурдинова по факультету переподготовки кадров.

Как вспоминает Баховаддин Абулсаидович, приходилось выполнять множество вариантов мемориала, отвергать их и вновь создавать новые эскизы. На это часто уходили бессонные ночи и Баховаддин восхищался своим старшим товарищем, который отличался большой трудоспособностью. А ведь тому было почти 60 лет.

Следует также отметить, что у Дмитрия Борисовича мемориал в Душанбе не был единственным объектом, над которым он работал. Как рассказывал Баховаддин, в один из вечеров он застал Д.Б. Рябичева над работой по созданию мемориального комплекса «Дружба народов» в городе Ташкенте. Что-то у него не получалось, и поэтому Д.Б. Рябичев попросил Баховаддина помочь в архитектурно-скульптурной композиции памятника. В целом вся идея скульптурной композиции была ясна своей целостностью и конкретностью трактовки реальных событий военных лет. В основу памятника «Дружба народов» была заложена известная героическая реальность Ташкента: городской житель Шомахмудов с женой, которые в годы войны 1941-1945 гг. взяли на воспитание 16 детей различных национальностей страны, оставшихся без родителей и крова. Вот эта идея и была заложена в скульптурной композиции с фигурами мужа и жены Шомахмудовых в окружении 16 детей за узбекским дастарханом. Эта скульптурная композиция по проекту располагалась перед зданием Дворца дружбы народов в окружении фонтанов, декоративных дорожек больших размеров, зеленых газонов. Единственное - это не хватало элемента, который бы связал скульптурную композицию со зданием Дворца и который бы нес идеологическую нагрузку и в то же время являлся бы архитектурно-доминирующим элементом связи.

Москва. Встреча семей Б.А.Зухурдинова и Д.М.Рябичева.

Именно этот связывающий элемент и не получался у Рябичева и он не посчитал зазорным подумать вместе с Баховаддином над проектом. В итоге после долгих споров и обсуждений вариантов эскизов у Баховаддина появилась идея изобразить пять континентов в виде пяти национальных колонн, поддерживающих в верхней части короны в виде 15 гербов союзных республик, символизирующих дружбу народов. Когда был нарисован эскиз и показан Дмитрию Борисовичу, он чистосердечно признался, что именно такой архитектурнойкомпозиции-доминанты и не хватало его скульптуре на площади перед Дворцом дружбы народов. Теперь многофигурная цельная композиция с многонациональной семьей Шомахмудова приобрела жизнь на фоне изящно прорисованных колонн с тонко подмеченными национальными особенностями в деталях.

Началась более направленная работа над масштабом колонного ряда, силуэтной характеристикой и другими композиционными нюансами. В апреле 1981 года Б. Зухурдинову пришлось выехать в Ташкент по просьбе Д.Б. Рябичева, чтобы помочь откорректировать скульптурную композицию и другие элементы. В мае 1982 года на Всемирном кинофестивале стран Азии, Африки и Латинской Америки в Ташкенте в торжественной обстановке был открыт памятник Дружбы народов. В тот же день авторам проекта были вручены почетные грамоты. Баховаддин Зухурдинов был удостоен звания «Почетный строитель города Ташкента».

Это лишь один штрих из творческой биографии Баховаддина Зухурдинова, свидетельствующий о желании попробовать себя в новых работах, не требуя при этом никаких вознаграждений. Это хорошо знал Д.Б. Рябичев и его семья. Поэтому не случайно во время учебы в Москве Б. Зухурдинову предложили работать над памятниками мемориаль-ного комплекса «Жертвам России» для города Брянска, на Коломенском шоссе близ города Москвы, а также над памятником павшим в Великой Отечественной войне в городе Подольске. Работа над этими объектами шла совместно с Д.Б. Рябичевым, что еще более сблизило этих двух одаренных коллег. Впоследствии были и другие совместные работы, еще и еще раз свидетельствующие об удачном синтезе творчества архитектора и скульптора. Так они совместно работают над памятником Махатма-Ганди в Индии, над монументом Дружбы в Германии и другими.

Таким образом, учеба в Москве для Баховаддина Зухурдинова оказалась плодотворной и насыщенной событиями. На «отлично» он защищает свою выпускную работу и досрочно получает диплом. Поводом для этого послужило правительственное письмо в адрес ректора МАрхИ о досрочном отзыве Б. Зухурдинова в связи с возобновлением работы над монументом «Родина-мать» в Душанбе. К слову сказать, до этого времени строительство было приостановлено по Постановлению Совета Министров СССР в связи с подготовкой и строительством объектов Олимпийских игр в Москве, Киеве, Ленинграде и других городах.

Вскоре Б. Зухурдинов вместе с Д.Б. Рябичевым прилетают в Душанбе с уже готовыми проработками и предложениями по монументу. Проект был рассмотрен в ЦК КП Таджикистана с участием правительства республики, руководства города и заинтересованных министерств. Работа получает одобрение и опятьначинается доводка проекта, разработка рабочих чертежей и др. Мне пришлось видеть весь проект и он произвел на меня большое впечатление своим размахом фантазии и, вместе с тем, скрупулезностью проработки деталей. Во всем чувствовался опыт, мастерство, талант авторов проекта. Немаловажную роль в завершенности и цельности восприятия всего комплекса сыграло пре-бывание в Москве, где Баховадцин получил большой заряд оптимизма и мастерства. Его неоднократное обращение к теме проектирования мемориальных комплексов и отдельных памятников оставило неизгладимый след в творчестве.

В 1982 году по приезде в Душанбе Б. Зухурдинов с новым творческим пылом и рвением приступил к своей прежней работе в ПИ «Душанбегипрогор». С этого периода начинается второй важный этап в его творчестве, где уже не было места сомнениям и колебаниям в выборе своего творческого метода.

Завершая третью главу книги, надо сказать, что разделение проектной деятельности Б. Зухурдинова на два этапа — формирование и зрелость — это чисто условный прием. Скорее всего, такое разделение легче провести по творческой направленности зодчего, которая во многом диктовалась направленностью современной архитектуры Таджикистана середины 70-х годов, все 80-е годы и начало 90-х годов.

Трудно сказать, случайное ли это совпадение или закономерность, проявляющаяся в творчестве незаурядных зодчих, одним из которых является Баховаддин Зухурдинов. Термин «незаурядный» приведен здесь для обозначения необычной, выделяющейся среди других способности архитектора. Действительно, необычность творчества Баховаддина Абулсаидовича выражена, как неоднократно отмечалось выше, в глубоком проникновении зодчего в суть психологии своего народа, в его эмоциональный мир, мир образов и символов, через которые формируется особое мировосприятие, присущее определенному этносу нации. Причем проникновение в мироощущение народа выливается в архитектурные образы зданий и сооружений, мемориалов, комплексов и крупных ансамблей. Об этих незаурядных качествах Б. Зухурдинова читатель  узнает в следующей главе.    

ПЕРЕЧЕНЬ ЗАПРОЕКТИРОВАННЫХ И ПОСТРОЕННЫХ ОБЪЕКТОВ АРХИТЕКТОРА Б. А. ЗУХУРДИНОВА

1.    Мемориальный комплекс "Родина-Мать" в парке Победы Душанбе, 1974 г., построен в 1995 г.
2.    Проект г. Рогуна на 15 тысяч жителей, Всесоюзный конкурсный проект, 1 премия, 1975 г.
3.    Реконструкция центральной части Душанбе, республи¬канский конкурс, I премия, 1975 г.
4.    Амфитеатр на 3000 мест в Душанбе, 1976 г., проект.
5.    Вычислительный центр института "Почвоведение" АН Таджикистана в Душанбе, 1976 г., построен в 1979 г.
6.    Общежитие "Чкаловск" на 328 мест по ул. Маяковского в Душанбе, 1978 г., построен в 1980 г.
7.    Дом-интернат на 500 мест в Чорбоге в Душанбе, 1978 г., построен в 1991 г.
8.    Дворец торжественных обрядов в Душанбе, 1979 г., проект.
9.    Мавзолей Мирзо 1 урсун-Заде на Лучобском холме в г. Душанбе, 1981 г., построен в 1982 г.
10.    Чайхана "Саодат" на пр. им. А. Рудаки г. Душанбе, 1981 г., построен в 1984 г.
11.    Вычислительный центр "Главснаб" в г. Душанбе, 1981 г., построен в 1985 г.
12.    Памятник "Дружба народов" в г. Ташкенте, 1981 г., построен в 1982 г.
13.    Мемориальный комплекс "Покорителям Вахшской долины" в г. Курган-Тюбе, 1982 г.
14.    Мемориальный комплекс "Жертвам России" в г. Брянске, 1982 г., проект.
15.    Детский ледовый каток в г. Душанбе, 1983 г., проект.
16.    Летний кинотеатр "Октябрь" на 600 мест в 82- микрорайоне г. Душанбе, 1985 г., построен в 1987 г.
17.    Комплекс административных зданий в г. Душанбе, 1985 г., проект.
18.    Городская инфекционная больница на 500 мест в 7-м жилом районе г. Душанбе, 1987 г., проект.
19.    Фонтан по проспекту им. А. Рудаки в г. Душанбе, 1987 г., построен в 1988 г.
20.    Павильон Таджикистана в Ульяновске, 1988 г.
21.    Реконструкция чайханы "Рохат" на пр. им. А. Рудаки в г. Душанбе, 1988 г., начала сооружаться в 1989 г.
22.    Центр Дружбы "Душанбе-Клагенфурт", 1988 г., проект.
23.    Торговые ряды для изготовления национальных сувениров по ул. И. Самони в г. Душанбе, 1988 г.
24.    Музей археологии и этнографии АН Таджикистана по ул. им. Шотемура в г. Душанбе, 1988 г., начато строительство в 1989 г.
25.    Комплекс зданий Союза театральных деятелей Таджикистана в г. Душанбе, 1989 г., проект.
26.    Лепешечная на 10 тандыров по ул. им. И. Самони в г. Душанбе, 1989 г., началось строительство в 1990 г.
27.    Президентский отель с пятью виллами-люкс для приема глав иностранных государств в г. Душанбе, 1996 г., проект.

ЛИТЕРАТУРА О Б. А. ЗУХУРДИНОВЕ И ЕГО ПРОИЗВЕДЕНИЯХ

1. Р. Мукимов. Архитектура, воспитывающая вкус / / Коммунист Таджикистана, 5 сентября 1981 г. 
2. Р. Мукимов. Образ здания и облик города // Коммунист Таджикистана, 5 сентября 1982 г.
3. М. Мамадназаров. Традиции и современность в архитектуре г. Душанбе / / Строительство и архитектура Узбекистана, 1983 . - Ташкент, N0 5.
4. Р. Мукимов. Облик города // Комсомолец Таджикистана, 16 ноября 1984 г.
5. Р. Мукимов. Меъморчиликимизмуаммолари // Совет Точикистони, 20 ноября 1985 г. (на узб. яз.).
6. С. Мамаджанова. Зримое будущее / / Вечерний Душанбе, 1 сентября 1986 г.
М. Мамадназаров. Дом в интерьере города // Коммунист Таджикистана, 13 апреля 1986 г.
7. В. Г. Веселовский, Р. С. Мукимов, М. X. Мамадназаров, С. М. Мамаджанова. Архитектура Советского Таджикистана. - М.: Стройиздат, 1987.
8. Гиссарская долина, путеводитель. - Душанбе: Ирфон,1987 г.
9. Р. Мукимов. Заглядывая в будущее / / Молодойинженер, 12 января 1987 г.
10. Душанбе. Фотоальбом. /Автор-составитель О. Кобилов, Н. Фазылов. - Душанбе: Ирфон, 1987 г. (на англ. и русск. яз.).
11. Р. Мукимов. Давомианъанахо // Точикистонисовети, 27 марта 1987 г. (на тадж. яз.).
12. Р. Мукимов. Горячий хлеб // Коммунист Таджикистана, 11 декабря 1988 г.
13. Р. Мукимов. Воспитать духовно здоровую личность. // Молодой инженер, 3 ноября 1988 г.
14. Ю. Снеговский. Зухурдинов Б. А. / Адабиетвасанъат. Энциклопедияисоветииточик, ч. 1. - Душанбе, 1988 г., фото.
15. С. Мамаджанова, Р. Мукимов, Меъморй. // Адабиетвасанъатиточик. Энциклопедияисоветииточик, ч. II - Душанбе, с. 1989 г. ( на тадж. яз.).
16. С. Мамаджанова, Р. Мукимов. Проекты, постройки. // Архитектура. Иллюстрированное приложение к Строительной газете, N0 21, 1988 г.
17. Зухурдинов Б. А. // Адабиетвасанъатиточик. Энциклопедияисоветииточик, ч. II. - Душанбе, 1989 г., с. 478- 479, фото (на тадж. яз.).
18. Р. Владимиров. Строится музей археологии и этнографии // Вечерний Душанбе, 20 января 1989 г.
19. Д. Хмельницкий. Жил-был лепешечник... / / Архитектура. Иллюстрированное приложение к Строетельной газете,№ 22, ноябрь, 1989 г.
20. С. Мамаджанова. Национальные традиции в архитектуре Советского Таджикистана // Тез.докл. на XVII научно-отчет. конфер. преподавателей ТПИ. - Душанбе: Дониш, 1989 г., ч. 1.
21. С. Мамаджанова. МакбараиМирзоТурсун-Зода // Адабиетвасанъатиточик, ч. II. - Душанбе, 1989 г. (на тадж. яз.).
22. С. Мамаджанова, Сафои "Саодат" // Адабиетвасанъатиточик, № 44, 1989 г., 2 ноября (на тадж. яз.).
23. Р. Мукимов. Городу - архитектурную выразительность // Вечерний Душанбе, 27 января 1989 г.
24. Р. Мукимов. Горячий хлеб лепешечной// Советская торговля, 14 января 1989 г.
25. С. Мамаджанова. Национальные традиции в архитектуре общественных зданий Душанбе // Архитектура и строительство Узбекистана, 1990. - Ташкент, № 11.
26. С. Мамаджанова. Дом театральных деятелей // Архитектура и строительство Узбекистана, 1990. - Ташкент, N011.
27. С. Мамаджанова. Реконструкция Железнодорожного ("Зеленого") рынка в Душанбе // Архитектура и строительство Узбекистана, 1990. - Ташкент, №11.
28. С. Мамаджанова. Музей археологии и этнографии в Душанбе // Архитектура и строительство Узбекистана, 1990. - Ташкент, № 11.
29. С. Мамаджанова. Проект школы на 1176 уч. мест по ул. Федина в П-м микрорайоне Душанбе // Архитектура и строительство Узбекистана, 1990. - Ташкент, №11.
30. С. Мамаджанова. Общественно-торговый и производственный центр по ул. Путовского, г. Душанбе./ / Архитектура Узбекистана, 1990. .- Ташкент, N0 11.
31. С. Мамаджанова. Лепешечная с магазином «Горячий хлеб» в г. Душанбе / / Архитектура и строительство Узбекистана, 1990. - Ташкент, № 11.
32. С. Мамаджанова. Поиск национального своеобразия в архитектуре Советского Таджикистана // Строительству - высокий научный и технико-экономический уровень. -Самарканд, 1990.
33. С. Мамаджанова. Освоение традиций в архитектуре общественных зданий Таджикистана // Актуальные проблемы освоения исторического наследия в современнойархитектурной практике. - Самарканд, 1990.
34. С. Мамаджанова. В единстве с традициями прошлого // Вечерний Душанбе, 3 января 1990 г.
35. Р. Мукимов, С. Мамаджанова. Зодчество Таджикистана. - Душанбе: Маориф, 1990 г.
36. Р. Мукимов. Мемориальный комплекс в Ульяновске. // Таджикская Лениниана. Энциклопедический справочник. - Душанбе, 1990.
37. Р. Мукимов. Архитектура //  Таджикская Лениниана. Энциклопедический справочник. - Душанбе, 1990 г.
38. Р. Мукимов. Ленинский план монументальной пропаганды // ТаджикскаяЛениниана. Энциклопе¬дический справочник. - Душанбе, 1990.
39. Р. Мукимов. Проспект им. Ленина в Душанбе // Таджикская Лениниана. Энциклопедический справочник.Душанбе, 1990.
40. Р. Мукимов. Дар чустучуишаклимиллй // Паеми Душанбе, 16 февраля 1990 г. (на тадж. яз.).
41. С. Мамаджанова. Быть театральному дому // Оинаизиндаги, 6 июня 1991 г.
42. С. Мамаджанова. РохиМакбара / Садоимардум, 18 июня 1991 г. (на тадж. яз.).
43. С. Мамаджанова. Миллийликижодкори. / / Совет Точикистони, 25 мая 1991 г. (на тадж. яз.).
44. С. Мамаджанова, Р. Мукимов. Меъмориимилли: чигунабоядбошад?// Садоимардум, 9 октября 1991 г. (на тадж. яз.)
45. С. Мамаджанова. Освоение традиций прошлого в архитектуре Таджикистана // Строительство и архитектура ,вып. 1. - Душанбе: ТТУ, 1992 г.
46. С. Мамаджанова. Освоение традиций в архитектуре Советского Таджикистана // Строительство и архитектура, вып. 1. - Душанбе, 1992 г.
47. Р. Мукимов, 3. Изатуллаев. Миллийузигахосликкаинтилайлик // Халковози, 25 апреля 1992 г. (на узб. яз.).
48. С. Мамаджанова, Р. Мукимов. Архитектурное наследие Душанбе. - Душанбе, 1993 г.
49. Р. Мукимов, Б. А. Зухурдинов. // Краткий энциклопедический архитектурно-строительный словарь. - Душанбе, 1993 г.
50. С. Мамаджанова. Традиции и современность в архитектуре Таджикистана (на примере Душанбе). - Душанбе: Ирфон-Мерос, 1993 г.
51. С. Мамаджанова. Творческая направленность архитектуры Таджикистана (на примере Душанбе)// Строительство и архитектура, вып. 5. - Душанбе: ТТУ, 1994 г.
52. С. Мамаджанова. Традиции и современность в архитектуре Таджикистана (развитие, взаимодействие и преемственность). - Дис. доктора архитектуры. - М.: МАрхИ,1994 г.
53. С. Мамаджанова. БаховаддинЗухурдинов. - Душанбе: Мерос, 1996 г.
54. С.Мамаджанова, Р.Мукимов. Зодчий Баховаддин. /Науч. ред. Карапетян С.В. Ответ.ред. Айказун-Григорян А. – Ереван: Национальный музей архитектуры Министерства градостроительства Республики Армении, 1997. – 196 с.+48 рис.
55. С.Мамаджанова. Музей археологии и этнографии в Душанбе // Архитектура и  строительство Узбекистана, № 11, 1990 (рецензия к проекту).
56. С.Мамаджанова. Проект школы на 1176 уч. по улице Федина ы 11 микрорайоне Душанбе // Архитектура и строительство Узбекистана, № 11, 1990 (аннотация к проекту).
57. Энциклопедия памятников арийской культуры Центральной Азии. Таджикистан. – В 2-х книга. /Авторы Р.Мукимов, С.Мамаджанова, М.Каримов, Саодат Мукимова, Сайёра Мукимова. – Душанбе: Изд. ООО «Контраст», 2012. – 1450 с.,ил.
58. Р.Мукимов, Д.Ганиев. Символ Единства и Согласия. – Душанбе: Изд. «Мерос», 2000.
59. Р.Мукимов, С.Юсуфджанов, А.Хакимов. Древние и новые памятники Таджикистана // Архитектура. Строительство. Дизайн. – 2000. – М.,№ 3.
60. «Воздать каждому своё». Каталог-альбом. /Авторы-составители:Р.Мукимов, Сайёра Мукимова, Саодат Мукимова. – Душанбе: Изд. ООО «Контраст», 2011. – 542 с., 740 ил.
Творцы архитектуры. Учебное пособие для стуцдентов и преподавателей ТТУ им. Акад. М.Осими. – Душанбе: Изд. ТТУ им. Акад. М.Осими, 2017. – 212 с., 510 ил.
61. Преемственность и развитие традиций в архитектуре Таджикистана.  /Авторы-составители: С.Мамаджанова, М.Каримов, Р.Мукимов. /Под общей редак. Р.Мукимова. – Душанбе: Изд. ОО «ИКОМОС в Таджикистане», 2015. – 202 с.¸ил.
62. Р.Мукимов. Итория и теория таджикского зодчества. – Душанбе: Изд. ТТУ-«Конуният», 2002. – 540 с., ил.
63. Р.Мукимов. История и теория таджикского градостроительства. – Душанбе: Изд. ООО «Контраст», 2009. – 560 с., ил.
64. С.Мамаджанова, Р.Мукимов. Архитектура и градостроительство Душанбе. – Душанбе: Изд. ООО «Контраст», 2008. – 520 с., ил.